Подходя к сторожке, Гермиона уже издалека заметила две фигурки, сидящие на скамеечке возле каменного крыльца. Но самое странное было в том, что хоть они и приближались, Гермиона не могла разглядеть лиц. Весь мир почему-то казался затянутым призрачной дымкой, как будто в фотоаппарате не настроена резкость… Резкость! Почему тебя так пугает это слово? Почему ты не хочешь думать об этом?
«Ладно, как прикажешь» – мозг послушно переключился на мысли о Клодии и Хагриде – они сидели на скамье и курили. Клодия, как всегда, папиросы, через мундштук, Хагрид трубку, из которой вырывались клубы дыма, вполне сравнимые с паровозными.
Гермиона впервые видела Хагрида за этим занятием. Ему, впрочем, очень шло. Клод на фоне Хагрида казалась ещё более хрупкой и утончённой.
Выглядела она уставшей, но из всех присуствующих, кажется она одна не пала духом.
– Bonjour, les dames et messieurs… – Кивнула она. Взгляд её задержался на глазах Гермионы. Та поспешно отвела взгляд, делая вид, будто её очень интересует трубка Хагрида.
– Привет, Хагрид, Клодия. – Поздоровался Хагрид.
– Привет, Хагрид. – Улыбнулась Гермиона. Она была рада увидеть старого друга. – Здравствуй, Клод.
– Ну чтож, мистер Поттер, – произнесла Клодия, без всякой, при том, иронии. – Теперь, пожалуй, составьте компанию Рубеусу, а мне нужна Гермиона.
С этими словами она встала, подошла к Гермионе, взяла её под ручку и громким театральным шёпотом сказала: «Позвольте, юная леди, я воспользуюсь Вами, как женщиной!»
Гермиона была не в настроении шутить. Гарри улыбнулся. Хагрид только посмотрел в её сторону, но ничего не сказал. Его лицо было абсолютно непроницаемо; взгляд ничего не выражал. Он смотрел в пустоту аккурат перед собой и посасывал трубку.
– Да, и найдите, пожалуйста, способ сообщить этим двум гаврикам, чтобы не торопились тащить сюда младшего Уизли. И без него есть, чем заняться.
Клодия казалась единственным человеком, который не потеря присутсвие духа. Это можно было бы счесть бессердечностью, как, наверное, уже успел о ней подумать Гарри, но это было не так. Просто она облдала куда большей выдержкой, чем Гермиона… или что-то в ней было иначе устроено. Но удручённой она отнюдь не выглядела. Это не означало, впрочем, что она не переживат за малышку Джинни. Просто она умело скрывала свои чувства. «Пожалуй, даже слишком», подумала Гермиона.
– Пойдём. – Уже более серъёзно сказала Клодия. – Мне нужна твоя помощь.
Они поднялись по ступенькам. Клодия вошла первой, Гермиона последовала за ней. Повозившись в сенях, скидывая плащ, Гермиона обратила внимание на прислонённую к стене метлу – достаточно тонкая, фигурная рукоятка из чёрного лакированного дерева, с вырезанной на конце головой дракона, кожаное сиденьице, серебряными буквами надпись «Nimbus 969», окутанная росчерком искр.
Она была элегантна. Даже женственна. Хотя и весьма агрессивна. Гермиона слышала о женских автомобилях… но вот о женских мётлах..? Хотя… мало ли чего не бывает на свете..?
Клодия, заметив, что Гермиона смотрит на метлу, пояснила:
– Это старая метла Нарциссы Малфой. То есть это для неё она старая и ненужная. А по мне – так настоящий шедевр… Поскольку Драко она не подошла бы… тем более, что она не спортивная, она любезно одолжила её мне. Я чувствую, так она у меня и останется… Можешь представить себе Нарциссу Малфой, с распущенными волосами и диким гиканьем летящую по кварталам магглов в полночь, за очередной порцией вина? В ближайший супермаркет? Нет? Так вот… было… – Ухмыльнулась Клодия и кивнула на метлу. Она благоразумно умолчала о том, что Нарцисса была пьяна в дребадан, два раза чуть не свалилась с метлы, и, ктому же была абсолютно, ну совершенно голой. После того, как она чуть не загремела в маггловскую полицию, Нарцисса решила временно отказаться от полётов на метле.
Войдя в комнату, Гермиона увидела, что пространство между кроватью, очагом и креслом, сдвинутым к камину, отгорожено белой простынёй, словно ширмой.
Клодия, уже успевшая сбросить свой плащ с капюшоном (подбитый волчьим мехом), осталась в облегающей водолазке, узкой, короткой юбке и тёплых чулках. Всё, разумеется, чёрное.
Зайдя за простыню, Гермиона увидела в очаге исходящий паром котёл с обыкновенной водой, а в кресле – бедняжку Джинни. Она не спала, неподвижно сидела в кресле, и пристально смотрела в огонь. На столике возле кресла маленькой кучкой лежали украшения, которые Клодия, по видимому, сняла с себя. На полу, слева от очага стоял чёрный кожаный саквояж. Клодия залезла внутрь рукой, пошарила и достала два свёртка. Один бросила Гермионе.
Это оказался белый фартук из какой-то очень плотной белой материи. Тем временем Клодия уже облачилась в белый халат, в каких ходят маггловские врачи и принялсь закатывать рукава.
– Сейчас мы будем её… – начала Гермиона.
– Да, ты абсолютно права, mon amie, купать!
С этими словами Клодия аккуратно стащила с Джинни плед (тот самый, из гриффиндорской Гостиной).
– Помоги мне, пожалуйста, снять с неё это…
Гермиона метнулась к Джинни, и пока она её придерживала, чтобы та не упала, Клодия быстренько её раздела. Потом достала из саквояжа палочку, и, указав на котёл, произнесла:
– Transmissio 1/3.
Ровно треть воды из огромного котла переместилось в ванну. Клодия обошла занавеску с другой стороны и вернулась с двумя вёдрами холодной воды. Вылила, попробовала температуру пальцем, потом вылила второе и снова попробовала. Не удовлетворившись результатом, пришла с третьим, вылила половину, и только тогда осталась довольна.
Гермионе абсолютно не понятно было, откуда только в такой хрупкой, на первый взгляд девушке, как Клод, берутся силы на такие экзерсисы. Но Гермиону ожидал ещё один сюрприз: Клодия вернулась к Джинни, подсунула одну руку ей под спину, другую – под колени, обхватила по-крепче, подняла, с великой осторожностью перенесла и медленно опустила в ванну. Джинни, как уже успела понять Гермиона, пребывала в абсолютно пофигистическом состоянии, и они могли делать с ней всё что им ни заблагорассудится.
Гермиону вдруг охватило желание отхлестать Джинни по щекам, лишь бы та очнулась.
Но она сдеражалась.
Джинни сидела в ванне, обхватив руками колени и смотря на яркое пламя.
– Ну, приступай. – Сказала Клодия. – Я пока займусь зельями.
Гермиона, оторванная от своих мыслей, непонимающе посмотрела на Клодию. Она следила за тем, как постепенно розовеет вода.
– Вымой её, глупышка! – Нежно сказала Клодия.
Гермиона улыбнулась и приступила к выполнению поручения. Присев на краешек ванной, она намочила губку, которую ей дала Клод, и осторожно провела по плечам и спине Джинни. Никакой реакции.
Гермиона смывала с Джинни грязь, пот, кровь… но вместе с тем она лелеяла надежду, что преисполненные нежности осторожные движения её рук смоют с тела Джинни память о том, что с ней произошло...
