Спустившись к завтраку, Гермиона увидела Клодию. Та казалась невыспавшейся и молча сидела по левую руку от Драко, который что-то вещал своей компании, состоявшей из Пенси Паркинсон, сидевшей справа от него и Гойла с Крэббом, расположивших свои грузные тела напротив.
Покончив с завтраком, Гермиона развернула свежий «Оракул», и, попивая горячий шоколад, углубилась в чтение. (Помимо Оракула она ещё выписывала Таймс, но, чтобы на неё не показывали пальцем, она читала его у себя в комнате).
Вскоре Малфой тоже закончил завтракать, задвигались скамейки, Гермиона отторвалась от газеты и огляделась. Столовая была почти пуста. За преподавательским столом о чём-то беседовали профессор Снэйп и профессор Спраут. Ещё несколько припозднившихся учеников доедали свои тосты с джемом.
Малфой, Паркинсон, Гойл и Крэбб встали, Клодия же осталась сидеть. Драко сказал что-то, обведя при этом свою компанию взглядом. Видимо, он что-то спрашивал у Клодии. Та немного подумала и покачала головой. Малфой пожал плечами и, явно расстроеный, вышел. Гермиона догадалась, что Драко приглашал Клодию посетить вместе со всей честной компанией Хогсмид.
«И правильно сделала, что отказалась» – подумала Гермиона и снова стала читать газету. Прежде чем опустить глаза, Гермиона заметила, как Клодия бросила на неё быстрый взгляд.
Гермиона успела просмотреть несколько статей, в очередной раз мысленно втыкая авторам иголки под ногти (а также превращая их в жаб, флоббер-червей, и отдавая на съедение Мантикрабам). Как всегда… Грязь, грязь, пошлость и грязь. И ничего больше! А что делать! Приходится ведь читать, как иначе узнаешь, что происходит в мире!?
Её высокий стакан с шоколадом уже успел наполовину опустеть, как она снова боковым зрением заметила движение: по другую сторону стола стояла Клодия. Гермиона медленно и аккуратно сложила газету и воззрилась на Клод.
Та в свою очередь, отвернулась, зачем-то посмотрела в сторону, затем присела на скамью боком к Гермионе. Белоснежные волосы были собраны в аккуратный пучок на затылке. На самой Клодии был бархатный костюмчик: жакет, стянутй посередине толстым кожаным ремнём и облегающие брюки. Длинный жакетик плотно обтягивал фигуру, а на талии был пущен в свободные широкие складки.
Не смотря прямо в глаза Гермионе, она заговорила. Её голос звучал тихо и глухо. Она говорила, изредка запинаясь, как будто у неё был сорван голос:
– Доброе утро, … Эрмани.
– Доброе утро, Клод. Неважно выглядишь… с тобой всё в порядке?
– Со мной-то… всё в порядке, спасибо.
Гермиона кивнула и отпила из стакана. Шоколад уже почти остыл.
– Ты вчера меня спрашивала… не видела ли я кого-нибудь в корридоре…
Гермиона напряглась, но виду не подала. Мысленно приготовившись к сарказмам и подколкам, она, скрепя сердце, решила слушать до конца.
– Я встретила… Джинни. Так её, кажется, зовут. В твоём халате, между прочим… Ну, это, на самом деле, не важно.
Клодия сделала многозначительную паузу, давая Гермионе возможность что-нибудь сказать. Потом поглядела по сторонам, проверяя, не сидит ли кто-нибудь рядом.
– И вот что я тебе скажу, подруга – продолжила она – Она влюблена в Поттера. По уши. Это ты, пожалуй, и без меня знаешь, так или иначе, ведь вы очень много времени проводили вместе, ты даже была у них дома… а Джинни, хоть и хорошая актриса, но…
Снова пауза, как будто Клодия старалась восстановить цепочку мыслей. Ей это, видимо, с трудом давалось – бессонные ночи не прошли даром. Клод снова посмотрела по сторонам – в столовой они были одни. Тогда Клодия сняла с пояса чёрный кошелёк из блестящей кожи, остегнула металлическую застёжечку и извлекла из негокакие-то две тонкие трубочки, волшебную палочку и маленькую серебряную коробочку с монограммой «S.B». Разложив всё это богатство на столешнице, она принялась свинчивать две палочки вместе. Наконец до Гермионы дошло, что это такое, но она решила не реагировать на странные поступки этой девочки, хоть бы ей взбрело в голову ходить на голове, лишь бы она досказала свою мысль про Джинни.
– Терпение, ma cherie Hermione, терпение. Сейчас всё будет.
Тем временем, Клодия взяла мундштук в рот (а это был мундштук), открыла серебряную коробочку и извлекла из неё папиросу; закрыла портсигар (а это был портсигар), правой рукой взяла изо рта мундштук, а левой аккуратно ввинтила папиросу в него, как винтик. Снова взяла всю эту конструкцию в рот и прикурила от волшебной палочки.
Гермиона внимательно следила за этим маленьким ритуалом, сгорая от нетерпения.
Ароматный сигаретный дым заструился вверх, к сводчатому потолку. Клодия выпустила дым через нос и внимательно посмотрела Гермионе в глаза, будто вспоминая, о чём же говорила буквально мунуту назад.
– А, ну да… Поттер. На днях она ему призналась. Не люблю этого слова, но сути оно не меняет. И естественно, не получила ничего, кроме вежливого, но, тем не менее, насмешливого и снисходительного отказа, что-то вроде «Эээ... Ты отличная девчёнка, Джинни, вот подрасти, а там посмотрим…» Естественно, я не могу тебе привести подробный текст записки, потомучто сама её не читала… я могу лишь судить по… впечатлению, которое не меня произвела эта бедняжка… Да… вчера она была крайне расстроена.
«Вот почему она сказала, что ей уже всё равно» – подумала Гермиона, стараясь придать лицу боле-менее нейтральное выражение – после всего того что произошло она сумела прийти в себя и даже спустилась к завтраку, чего нельзя было сказать о самой Джинни.
– Вот именно – Кивнула Клодия.
– Что, прости? – Переспросила Гермиона – она готова была поклясться, что не произносила последних слов вслух.
– Ничего. – Клодия начала озираться в поисках пепельницы. Потом, естественно, не обнаружив её, устало подняла руку и громко щёлкнула пальцами, пробормотав что-то под нос.
Спустя мгновение на столе появилась дымящаяся чашка кофе, сахарница, маленькая чашечка со сливками и пепельница в виде черепа, с аккуратно вскрытой черепной коробкой. Гермиона напряжённо приглядывалась к черепу: она не могла решить: была эта «пепельница» изготовлена, ии же некогда она вмещала в себя е только пепел и окурки…
– Не бойся, ему уже слишком много лет, чтобы в нём что-то осталось от прежнего хозяина – Клод улыбнулась.
– Ф-ф-фу!!! Какая!..
– Да шучу я! Конечно, он искуственный! Просто сделан по слепку с настоящего. С этими словами Клодия стряхнула пепел. Добавив ложку сахара и долив сливки, Клодия отпила кофе, и, поморщившись, отставила в сторону, со словами «Ухи поотрываю… Кто же в таких пропорциях смешивает, блин…» Она глубоко и безутешно вздохнула.
– Конечно, Поттер идиот, в этом сомневаться не приходится, но…
– Не говори так о Гарри! В компании с… – Она кивнула в сторону двери. – можешь говорить, что тебе вздумается, но не в моём присутствии!
– Умерь свой пыл, Эрмиончик! – Ухмыльнулась Клод. – Дай закончить. Он идиот не потому, что идиот, а потому, что так отнёсся к Джинни. Никакая Джоу Чанг, или там, не знаю… никто, в общем, не сравнится с ней… по многим причинам…
«Откуда такое расположение к Джинни?» – мелькнуло в голове у Гермионы.
– Она хоть и… кхм… юна… да что там… всего на год младше – это разве разница?.. Вон, у Драко… это разница… это я понимаю… и ничё!… Живы пока… и не ссорятся почти…
– С кем же это у него? С Паркинсон, чтоли? Так они ведь…
– Да нееет… вообще, это к делу не относится – замялась Клодия.
– Ну…
– Хоть она и младше Гарри, вспомни, как много её с ним связывает… и потом, какие у неё способности!.. И… Ну, она, наконец, красивая как сволочь, даже косметикой не пользуется, а ты гляди, какая!!!
«В этом и заключается её простое очарование – чуть-чуть веснушек, чуть-чуть курносый носик, румяные щёчки, грива прекрасных рыжих волос, на солнце отливающих золотом… тонкая-звонкая фигурка… ну и бездонные зелёные глаза… даже у Гарри не такие… эх…»
– Угу… – согласилась Гермиона. Джинни, вот, повезло, она, хоть, красивая…
– И всё равно, блин, Гарри не нравится… преведа зазнавшаяся, блин…
– Нет, он не такой… – попробовала возразить Гермиона.
– Да… знаем, плавали…
– В смысле?
– Не бери в голову.
– …
– Ладно, не буду я больше её нахваливать, а то подумаешь, что я тоже… Тьфу, блин… Короче!.. закругляться пора… а то заговариваться уже начинаю… Сболтну ещё чего лишнего-о-о-а-а-А! – Она зевнула, грациозно потянувшись, прикрыла рот ладошкой.
– Старость не радость… – Попыталась сострить Гермиона.
– Юность гадость… Хотя я и так выболтала, по-моему, всё что можно было, и что нельзя…
Потом серьёзно посмотрела Гермионе прямо в глаза:
– Эрмани, ты – её единственная подруга. По крайней мере она так считает. Береги её. Будь с ней. Я чувствую… мне кажется… скоро что-то произойдёт. И это… не в коем случае не должно коснуться Джинни.
С этими словами Клодия забычковала папиросу. В глазу у «пепельницы».
– О чём ты?..
– Сама не знаю – Честно призналась Клодия. – У меня дурное предчувствие. В последний раз это было, когда погиб мой дядя. Он возвращался с работы и его убило сосулькой. Правда интересно?
Гермиона предпочла не отвечать.
Клодия потупила глаза, и продолжила. Было видно, или, по крайней мере, так казалось Гермионе, что Клод говорит абсолютно искренне и очень волнуется.
– Так бывало и несколько раз раньше. Я точно могу сказать, что произойдёт что-то страшное… С нами тремя – тобой,… Эрмани, Джинни… и мной. Это наверняка. Что там с другими – не знаю. Может, будут и другие. Но из нас троих… кто-то обязательно… умрёт.
– Откуда ты знаешь?
– Мне… мне это снится… А я привыкла верить своим снам. – Клодия не стала уточнять. И, возможно, парвильно сделала. То, что ей снились кошмары. Не раз, и не два, а часто. Последнее время она просто боялась ложиться спать… И старалась этого не делать.
Обе девушки замолчали. Над ними повисла гнетущая тишина.
Клодия, чуть помедлив, собрала все свои вещи, решително встала и ушла.
Несколько минут Гермиона сидела, смотря в одну точку и размышляя над словами Клодии.
Лишь некоторое время спустя Гермиона увидела перед собой конверт. Распечатав его она прочла следующее:

Дорогая Гермиона!

Приглашаю тебя на рюмку чая. Завтра вечером я зайду за тобой.

Sincerely yours,
Klodia B.

PS: Буду несказанно рада, если Джинни Узли тоже почтит меня своим присутствием!

* * *